Еще драббл с гет-челленджа

[mazokutales]

Название: Дорога к трону
Автор: Eswet
Персонаж: Грета
Таймлайн: несколько лет после канона

...Нет, папа Юури ничего такого не предлагал. Папа сам только учится управлять государством, все учится и учится, хотя все говорят, что у него и так хорошо получается. Но папа, во-первых, Мао, а во-вторых – у него есть советники. Верные и мудрые. Которые подскажут, когда надо, или даже сами сделают, что потребуется.
А у нее, у Греты, когда она займет зуратийский трон, неизвестно еще, кто будет в советниках и как они станут себя вести. А ведь это произойдет довольно скоро. Еще пять лет? Может, меньше?..
Папа не думал об этом, наверняка. Но ей нужно учиться тоже. И, может, даже усерднее, чем самому Мао.
Папе Юури она ничего не сказала. У него и так дел полно. Она пошла к лорду Гюнтеру.
– Учиться управлять государством?..
Наверное, не надо было говорить этого Гюнтеру, когда он стоял на библиотечной лестнице. Потому что он оттуда почти что упал. И чего было так удивляться? Разве это не логичное решение?
– Научите меня, лорд Гюнтер. Пожалуйста?..
Хмурится. Вообще-то у Гюнтера тоже очень много дел, только об этом постоянно забываешь. Сейчас как не согласится...
– Хорошо, Ваше Высочество. Только Вам надо учиться прилежно. У Вас мало времени.
Даже прыгать от радости как-то расхотелось. Гюнтер стал сразу такой серьезный...

Сначала это было похоже на игру. Два раза в неделю Грета поднималась в специальную комнату в башне, Гюнтер сказал, что это будет ее, Греты, собственный кабинет, чтобы не путать дела ее владений с делами Син-Макоку. Она так и не рассказала папе Юури и папе Вольфраму, она вообще никому не рассказала про свою учебу: пусть будет сюрприз! Хотя поделиться знаниями хотелось ужасно. И откуда Гюнтер знает это все? Где он добыл подробнейшие карты Субереры и Зуратии, в каких запыленных томах вычитал родословную королевской династии и периодичность засух?
Первый год Грета изумлялась, как Гюнтер отыскал эти сведения: ведь до того о ее родных краях в Син-Макоку, кажется, и не слыхали. На второй год она стала задумываться, когда он успевает искать ответы на ее вопросы. Занятия дважды в неделю, иногда в неурочное время, ранним утром или заполночь, если Гюнтеру требовалось куда-то уехать или принять чью-то делегацию, не заслуживающую внимания Мао. Однажды он уехал на месяц, и потом они занимались в неделю четырежды, пока не нагнали «план», который Гюнтер составил.
Иногда бывало сложно. Но Гюнтер был готов объяснять три, четыре раза, рисовать схемы и картинки, рассказывать, если нужно, сказки, лишь бы Грета поняла, в чем суть обсуждаемой темы. Когда они только начали, в основном к сказкам все и сводилось: про рыцарей, про принцесс, про волшебников, боровшихся с драконами и разрушительными бурями. Через пару лет до Греты дошло, что Гюнтер просто пересказывал реальную историю в сказочном виде. Но она все запомнила, и имена, и даже даты, и места на картах, где были великие сражения...
Потом она учила наизусть разные цифры: урожаи хлеба и льна в разные годы, вылов рыбы, выделка кожи. Цифры путались в голове, а Гюнтер рассказывал: вот так высчитывается налог, так – снабжение войска продовольствием...
На второй год он стал разрешать Грете присутствовать на некоторых совещаниях и приемах. Тайно, за занавесью. Потом спрашивал, что она запомнила, что поняла. Объяснял, к чему было то или это, что значит, когда человек скрещивает руки на груди, закидывает ногу на ногу, отводит взгляд. Когда можно чувствовать себя в безопасности, а когда лучше незаметно поставить по периметру зала пять-шесть арбалетчиков.
Когда Грета вытянулась, и на ее платьях стали делать вытачки на груди, Гюнтер притащил откуда-то сборник правил этикета для зуратийского королевского двора.
– Наверняка многое из этого уже устарело, – сказал он, – но пусть лучше Ваше Высочество будет выглядеть очаровательно старомодной, чем неотесанной деревенщиной.
Комнатки в башне уже не хватало – они спускались в пустующие залы, и Гюнтер учил Грету танцевать. Не веселые танцы, которые она отплясывала на отцовских балах, а торжественные, с поклонами и приседаниями. Учил языку цветов и веера.
А потом снова: лен, кожа, рыба, железо, уголь, мечи, портянки, рождаемость, эпидемическая ситуация, национальная кухня, налоги, восстания, народные промыслы, философские трактаты, землевладение, чины, должности, образование, архитектура, форты, боевая магия, яды...
Грете стало трудно учиться. Гюнтер спросил, не многовато ли информации, пообещал сократить курс.
– Вы и так уже, Ваше Высочество, знаете о своей и сопредельных странах больше, чем любой из Ваших подданных, – сказал он и грустно усмехнулся. – То, что можно выучить в теории... Но это поможет, когда Вы начнете осваивать практику.
Грета вздохнула. Сложность была не в избытке информации, совсем нет. Просто то и дело она ловила себя на том, что слушает не слова Гюнтера, а его голос, следит не за кончиком указки, а за пальцами, ее держащими. Спохватывалась, просила повторить. Перечитывая свои записи, видела не буквы, а профиль учителя. Она знала, что это глупо. Помнила, кто такой Гюнтер и кто такая она сама. Она молчала, не подавала вида и даже не писала стихов. Очень скоро ей предстояло покинуть Син-Макоку.
За год до совершеннолетия, а по законам что Зуратии, что Субереры женщину считали совершеннолетней в четырнадцать – папа Юури страшно возмущался, а Шери смотрела на Грету и задумчиво кивала: похоже, и вправду они там рано взрослеют, – Грете привезли ее корону. Специально, чтобы, когда она соизволит вступить в пределы своей страны, она была бы уже во всем блеске унаследованной власти.
– Они хотят коронацию заранее, – сказал Гюнтер, – значит, опасаются, что церемония на месте может быть сорвана. Ваше Высочество, просите у Мао серьезный эскорт сроком хотя бы на год.
– Я попрошу Аниссину, – рассмеялась Грета, – она распугает там всех. Нет, конечно, лорд Гюнтер, Вы правы... если ничто не изменится до моего отъезда, я действительно попрошу у отца охрану.

День отъезда был солнечный и ветреный. Папа Юури подгадал вернуться с Земли только утром. Теперь он отчаянно старался не плакать, это так забавно смотрелось, он ведь уже был почти как Конрад, взрослый, широкоплечий, но все равно утирал кулаком глаза и отворачивался. И папа Вольфрам тоже.
Вокруг кареты выстроился эскорт, тройное каре в цветной форме: гвардия домов Бильфельд, Вальде и Карбельникоф. Могло быть и больше, обсуждалась даже перспектива отправить представителей от всех благородных домов, но решили все-таки так не усердствовать – да и вышло бы совсем по-павлиньи.
Грета расцеловала отцов, Шери, Аниссину, Гизелу, присела в глубоком реверансе перед Муратой, Конрадом и Гвендалем. Это все еще казалось игрой, хотя она прекрасно знала, что начиная с этой самой минуты ей предстоит опасное путешествие и не менее опасное воцарение. Знала, но все равно наслаждалась изумлением на лицах окружающих, которые никогда не видели раньше изысканных поклонов, какие приняты на другом краю света.
Гюнтер стоял чуть поодаль. Грета знала, что он не спал сутки, готовя для нее кортеж, инструктируя сопровождающих, подбирая удобные ножны скрытого ношения для маленького кинжала...
Она подошла. Остановилась, как могла грациозно присела, расправив юбки: как он учил. Выпрямилась и подошла еще на шаг.
– Лорд фон Крайст, – произнесла она тихо, губы онемели, как от лютого холода, – благодарю Вас за все, что Вы сделали для меня. Одни лишь Ваши уроки могут помочь мне выжить там, куда я отправляюсь. ...Подождите, я не договорила. Мы вряд ли увидимся скоро, а может, не увидимся и никогда больше. Гюнтер фон Крайст, я люблю Вас и хотела бы всегда быть с Вами. Простите меня и прощайте.
Грета боялась, договаривая, что Гюнтер решит утешить или ободрить ее, а ей хотелось расстаться чисто, как по нотам, чтобы потом хранить в сердце это правильное расставание.
Гюнтер ее не подвел, он все понял правильно. Склонился, поцеловал ей руку и ответил без улыбки:
– Я знаю, Ваше Высочество. Прощайте, да хранит Вас Истинный Король.

Конский топот стих, улеглась пыль на дороге, Юури последний раз шмыгнул носом. Шери подошла к Гюнтеру.
– Ну как? Все прошло нормально?
Гюнтер вздохнул:
– Хотел бы я знать, кто давал ей читать сентиментальные романы! Такая умная, одаренная девочка, и такая... примитивная романтика.
– Ну что ты хочешь, – возмутилась Шери, – девочке четырнадцать лет! Ее отсылают одну править целой страной, такой стресс! Скажи спасибо, что она не закатила тебе истерику с требованием немедленно жениться на ней и ехать в качестве консорта.
– Не могу, я женат и старше на полтораста лет, – невозмутимо отозвался Гюнтер. – Поэтому я и был лучшей кандидатурой, помните? Ваше Сиятельство, Вы не знаете, случайно, когда у людей это проходит?
– Подростковые влюбленности? В среднем годам к двадцати, насколько мне известно, – прикинул Мурата. – Хотя у некоторых – никогда. Но Грета умница, я думаю, что она справится даже быстрее.
– Если в ее стране все будет хорошо.
Подошел Гвендаль.
– Йозак докладывает, – сказал он, – что там все более или менее неплохо. Двоих особенно несогласных с кандидатурой новой правительницы мы устранили, кое-кому сделали недвусмысленные намеки... кроме того, по наблюдениям, народ ожидает Грету как небесное благословение. У нее хорошие шансы.
Юури смотрел на своих придворных, открыв рот.
– Вы... вы что? Вы все это время... готовили Грете дорогу к трону?
Придворные обернулись к Мао с одинаковым выражением замешательства на лицах.
– Знаете что, Ваше Величество, – сказал наконец Гюнтер, тяжело вздыхая, – кажется, пора Вами заняться всерьез. Если уж Вы несколько лет не замечали, как Ваша дочь готовится принять корону... с Вашей наблюдательностью и впрямь нужно что-то делать!